Сюрпризы для граждан, вознамерившихся еще пожить на старости, не кончаются
Глава ЦБ Эльвира Набиуллина сделала многообещающее заявление: «Для граждан пенсионные накопления — это лучший инструмент планирования своих доходов, образа жизни после завершения трудовой деятельности. Мы должны создать такой инструмент». На что отозвался известный экономист Михаил Делягин: «Создается общее впечатление, что россиян снова хотят ограбить». Так кто же из них ближе к истине?
Уточним: создавать «новый инструмент» власть намерена на обломках старого, ибо реформаторы начнут с отмены пять лет назад замороженной «копилки». Новая будет называться ИПК — индивидуальные пенсионные накопления. Нам вообще-то не привыкать: в 1991-м новую Россию начинали строить с отмены советских сбережений — 315,3 млрд еще советских рублей на счетах 40 млн человек. После пересчета, уже в 2005-м, Минфин сообщил: долг по дореформенным сбережениям составляет около 11 трлн рублей. Ну и где они?
С пенсионными деньгами похожая история. В начале нулевых объявили о реформе — создании трехуровневой системы. Базовая пенсия — всем поровну, страховая — в зависимости от стажа и заработка, и накопительная, из части взносов работодателей, перечисляемых на индивидуальный счет работника, и инвестиционного дохода, который должны приносить пенсионные накопления. По стране полетели «письма счастья» про то, как наливаются деньгами индивидуальные счета. Но... Не успели мы толком обрадоваться, как власть оставила персональные накопления лишь родившимся после 1967 года, а у остальных их втихую конфисковала. Потом письма перестали приходить и тем, кого оставили в «копилке». А в 2014-м заморозили и саму систему — сначала на год, потом продлили еще, и еще, и еще...
Учтем: в стране уже несколько лет действовала добровольная программа софинансирования накопительных взносов: на каждый дополнительный рубль, перечисленный на свой счет будущим пенсионером, Минфин добавлял еще рубль. Или говорил, что добавляет, — а ты попробуй проверь! Участниками программы стали 16 млн соблазненных россиян.
Ну и где теперь эти деньги? Минфин сообщал, что замораживание накопительных взносов в 2016 году принесло бюджету 344 млрд рублей, в 2017-м — 412 млрд, в 2018-м — 471 млрд. Итого — 1,227 трлн. Хотя эти деньги должны принадлежать (и приносить доход!) именно пенсионерам.
И это далеко не все наши потери от «пенсионных игр» Минфина. В 2016-м 4,65 млн будущих пенсионеров решили забрать свои индивидуальные накопительные счета из государственного ПФР и перевести их в негосударственные фонды — НПФ. И потеряли 27,1 млрд, ибо государство изменило правила игры, разрешив с 2015 года менять фонд без потерь лишь раз в пятилетку. Ослушники, сбежавшие из ПФР, теряли доход, уже полученный от инвестирования их взносов. Спрашивается: в чем они провинились? Но их денежки ушли в резерв по обязательному пенсионному страхованию, то есть в казну.
Туда же по инструкции Минфина до сих пор направляются деньги умерших клиентов, если правопреемники не обратились за ними в течение полугода. Только в 2016-м ПФР оценил эти потери в 2 млрд, НПФ «ЛУКОЙЛ-Гарант» — в 1 млрд, «ВТБ Пенсионный фонд» — в 800 млн. Хотя в иных странах чужие деньги хранятся бессрочно — не годами, а столетиями! Не дополнительного дохода ради, а во имя сохранения собственной репутации. Однако нашим ведомствам она, репутация, не очень-то нужна.
Бюрократическими играми Минфин с особым удовольствием рубил под корень негосударственные пенсионные фонды. К примеру, государственный освобожден от налогообложения накоплений, а НПФ платят как миленькие. ПФР не может стать банкротом или потерять лицензию Центробанка, а НПФ — в любой момент. В НПФ нет гарантии сохранения инвестдохода, как это определено для коммерческих банков, для которых создана специальная система страхования.
К чему такая дискриминация, ведь речь о материальном обеспечении россиян, выходящих на заслуженный отдых? И еще вопрос: а может ли обеспечить достойную старость Пенсионный фонд России в его сегодняшнем виде?
В минувшем году доходы ПФР составили 8,27 трлн рублей, 40% из них (3,28 трлн) — трансферт из федерального бюджета. То есть денег постоянно не хватает, а собственные доходы от инвестирования пенсионных денег за год составили 73,8 млрд — меньше 1% бюджета фонда. Негосударственные фонды зарабатывают на порядок больше, большинство их гарантируют доходность не менее 10 и даже 13% годовых.
Зато тратит ПФР деньги направо и налево. Притчей во языцех стали выстроенные по всей стране шикарные офисные дворцы ПФР. Вот и Владимир Путин недавно признал, что фонд «слишком размахнулся своими апартаментами». Огромный штат ПФР — 118,8 тысячи человек со средней зарплатой более 75 тысяч рублей (вдвое больше среднероссийской) вызывает изумление даже у зарубежных коллег. Для сравнения: в США при численности населения втрое больше российского во всей пенсионной системе сотрудников вдвое меньше, чем в ПФР.
Конечно, сидеть на денежных мешках — испытание не для слабонервных. Экс-глава ПФР Михаил Зурабов неоднократно обвинялся в больших вольностях с пенсионными капиталами в центре и на местах, но ответственности сумел избежать. Хотя СМИ сообщали, что верхушка региональных отделений активно открывала на пенсионные деньги собственные банки, которые потом «полопались». Деньги не могут вернуть до сих пор. Однако ПФР и нынче слывет самым «непроверяемым» финансовым учреждением страны. У него есть Ревизионная комиссия, но нигде не найдешь ее отчетов. Никаких претензий до сих пор не предъявлял фонду и Союз пенсионеров РФ, недавно отметивший 20-летнюю годовщину. Не потому ли, что его руководство финансируется из кассы ПФР, а кормящую руку даже собака не кусает?
Не отваживается на серьезную проверку ПФР даже Счетная палата. А ведь вопрос не праздный: страну ожидает новый поворот пенсионной реформы, и мы, «пайщики ПФР», вправе узнать, как нашими кровными деньгами распоряжается армия чиновников. Но вместо такого очевидного шага нас в очередной раз призывают активнее копить на старость с помощью «новых инструментов». Но не окажутся ли новые инструменты со старыми дырками?
Параллели
Швейцарские избиратели на общенациональном референдуме в сентябре 2017-го отклонили проект поэтапного повышения пенсионного возраста. И не из-за желания народа получить пораньше и побольше. Совсем недавно на таком же референдуме большинство швейцарцев проголосовали против введения в стране гарантированной ежемесячной выплаты каждому гражданину страны более 2,2 тысячи евро, поскольку «вспомоществование» не стимулирует развитие экономики. Нужна более понятная и прозрачная реформа, объяснила Карин Келлер-Суттер, депутат Национального совета.
Вот так ответственно швейцарцы управляют своими деньгами. Может, именно поэтому их банкам доверяют на протяжении столетий?
